Как Ан стал хорошим
За дверью под присмотром Люси трудились «аутсайдеры». Ана Нгуана, казалось, подменили, он не дерзил, не задирал соседей, а сосредоточенно творил.
В американской школе учителю разрешено менять расписание уроков, уделяя больше времени важной теме. Наш спаренный урок пролетел незаметно. Когда до звонка оставалось десять минут, дети выставили свои картины в ряд, для сравнения и обсуждения – кто виртуознее использовал три главные краски.
Мы вышли на улицу. Рисунки на асфальте мелками оказались ничуть не хуже.
Как главный арбитр, Надя отметила, и все согласились, что одна из лучших работ получилась у Ана Нгуана. Урок закончен, и все наперебой спрашивали, а что же будет завтра.
Наш второй урок начался с того, что на широком, во всю доску, листе бумаги, Надя очертила контур огромной рыбы и обратилась к классу:
– Сегодня вы все волшебники. Всё обыкновенное вы превращаете в необыкновенное, а я – рыболов, я поймала самую простую рыбу. Но скоро эта рыба вашими стараниями должна превратиться в Чудо-рыбу. У каждого из вас есть своя копилка чудес, из которой вы можете извлечь украшения: кружочки, спирали, овалы, треугольники, ромбики, всякие линии и другие декоративные элементы. Берите ваши волшебные палочки-фломастеры, и начинаем!
Уговор был такой – один ученик делает одно волшебство, то есть придумывает одну деталь. Если захочет, потом выйдет снова. Но через некоторое время уже невозможно было сдержать азарт детей, они рвались к доске всей гурьбой.
Урок идет шумно и весело. Надя рекомендует украсить плавники и хвост. Буйству фантазии нет предела. Кто-то тут же пририсовывает к хвосту ноги в ботинках. Кто-то надевает на голову рыбе шляпу. Как в комиксе, рыба говорит нам: «Thank you! Спасибо!»
Мы смотрим на нашу рыбу. Она нам нравится. Мы великие волшебники! А теперь каждый сам должен нарисовать свою собственную простую рыбу, или слона, кошку, медузу – любое существо, и превратить его в чудо-зверя!
Такой прием с целой системой заданий из арсенала Нади успешно раскрепощает воображение, и дети с удовольствием придумывают и прорабатывают детали.
Многие педагоги и родители сталкивались с таким явлением: ребенок за пять минут нарисовал рисунок и заявляет, что уже все готово. И никакие уговоры, объяснения, примеры не действуют. Он убежден, что больше ничего в рисунок внести нельзя, все и так хорошо: вот дом (кирпич с треугольной крышей, дверью и окном), дерево (толстый ствол с тремя ветками), птичка (в виде галочки) – лаконичные знаки. Убежденность детей понятна и одинакова, что в Америке, что в Евразии. Они просто не владеют другими изобразительными средствами и пользуются такими краткими знаками. Это их детское изобретение и закономерность возрастного развития – их глаз еще не научился анализировать тонкости деталей, а рука – воплощать. Но если оставить ребенка наедине с его изобретениями, он будет пользоваться ими долго, и его художественное развитие затормозится.
Учителя американских школ удивлялись проработанности детских рисунков из Казахстана и даже высказывали недоверие, неужели дети могут так рисовать – у наших, мол, не хватает терпения.
После урока американские учителя убедились, что терпения хватает и у их детей, надо только придумать правильное, интересное задание.
Два дня мы колдовали в классе, не упуская из виду и то, что происходит на площадке за дверью. А там дети рисовали с таким азартом, словно стремились доказать, что они ничем не хуже, вовсю трудился и задира Ан Нгуан. Ему очень нравилось рисовать. И, когда мы, совершенно не лукавя, хвалили его, надо было видеть эти сияющие от радости глаза. На третий день наши сердца не выдержали, и мы заявили, что пусть в тесноте, да не в обиде, что в классе должны работать все дети. Тут же нашлись и дополнительные столы, и место, и наши аутсайдеры со счастливейшими лицами переместились в класс.
Учителя с затаенным страхом наблюдали за Аном, но он сидел, уткнувшись носом в свой лист, совершенно забыв о том, что ему надо вертеться, мешать друзьям, перебивать учителя – он творил! Так продолжалось несколько дней, Ан успел нарисовать несколько очень интересных работ, учителя диву давались и повторяли, что они не узнают Ана.
Весть о необыкновенном превращении разлетелась по школе. На ребенка специально приходили посмотреть учителя из других классов.
Однажды после очередной похвалы, маленький, худенький Ан подошел к Карин Ларке, прижался к ней и сказал: «Ан был плохим, а теперь Ан стал хорошим!» Это ли не было высшей похвалой нашему труду…
Помнится, философ Николай Бердяев сказал: «Творчество – единственный вид деятельности, который делает человека человеком».
В привилегированной Манчестер-скул аудитория для занятий искусством была украшена цветами и приветствием – Welcome! (Добро пожаловать!). Проблем с дисциплиной и количеством столов здесь не существовало.
«Сказка о красках» и «Урок декорирования» прошли на «ура». Семиклассники работали быстро и схватывали все на лету.
В обеих школах, в основном, конечно, девочки, рисованию предпочли прикладное искусство. Они решили учиться вязать. С ними занималась Люба. Простейшие вязаные элементы (веревочки, ленточки, кружочки) живописно комбинировались, скреплялись наподобие Лего и оформлялись в художественные панно.
Все получалось по-американски быстро и с фантазией. Вопросы и просьбы о помощи возникали у детей то тут, то там. В свое время Надя и Люба закончили школу с английским уклоном, и довольно быстро начали улавливать простые фразы, но двадцать лет без практики все же сказывались. Мне приходилось разрываться между двумя группами, порой не везде успевая переводить. Нужен был помощник.
Первой волонтершей оказалась пожилая дама с грассирующим прибалтийским акцентом: фраза «Пропусти нитку под пальцем» – «Put your thread under finger», у нее звучала так: Пут ёр фред андер фингер-р! – после чего дети вновь недоуменно смотрели на Любу. Наконец Джуди нашла парня по имени Бенджамин, который несколько месяцев жил в Джамбуле по межшкольному обмену и вполне прилично освоил русский. Когда у него выдавалось свободное время, он с удовольствием нам помогал. Но дети и без перевода научились понимать казахстанских гостей уже через неделю.
Raupova Method – Метод Рауповой
Чем шире по Фресно распространялись слухи о необычных занятиях, тем больше учителей и родителей собиралось у нас на уроках. У нашего проекта оказался колоссальный медийный потенциал. Журналисты из газет и телевидения постоянно снимали сюжеты, брали интервью, студенты худграфа Калифорнийского университета фиксировали чуть не каждое слово обучающих приемов и заданий. Школьники абсолютно не стеснялись посторонних и с удовольствием отвечали на вопросы.
Учителя города стали говорить про успешный «Метод Рауповой». В чем он заключался?
Двадцатилетний опыт работы с детьми в художественной студии и собственный творческий багаж сложились у Надежды в стройную систему, подразделенную на шесть крупных блоков: «Живописный», «Графический», «Композиция», «Декоративный», «Развитие фантазии и творческого мышления», «Развитие наблюдательности и зрительной памяти». Темы блоков знакомили детей с разнообразными изобразительными средствами, учили чувствовать, понимать язык изобразительного искусства и говорить на нем. Каждая тема была оснащена целым спектром оригинальных заданий. В процессе обучения ребенок получал инструментарий для свободного творческого самовыражения.
Уроки в школах Фресно шли полным ходом, когда нас попросили провести специальный семинар для педагогов.
Мы приехали в ЮНИФАЙ заранее, в оборудованной видеопроектором аудитории развесили выставку работ казахстанских детей, среди которых была также и серия картин «Знаки зодиака» с присыпкой по мокрой акварели, создающей эффект звездного мерцания, и с оборванными бумажными краями, символизирующими размытые границы Вселенной. Мы были готовы раскрыть секреты успешного обучения сорока калифорнийским педагогам, готовым воспринять нюансы заокеанской методы.
Для начала хотелось познакомить собравшихся с нашим бэкграундом – кто мы и откуда: помочь в этом должен был видеофильм известного казахстанского мастера – Олега Белялова о древнем Таразе, современном Джамбуле и природе Южного Казахстана. Однако фильм с длинными кадрами, тягучим азиатским темпо-ритмом был смонтирован не по-американски. Прогулка по азиатскому базару с дынями и арбузами, разглядывание петроглифов, мавзолеев и балбалов, цветение тюльпанов Грэйга в заповеднике Аксу-Жабаглы слабо впечатлили американцев, привыкших к динамично мелькающему видеоряду. Их не цеплял даже пролет на дельтаплане над Акыртасом и сцены волчьей охоты на сайгаков. Фильм шел на русском, без субтитров перевода, и признаюсь, для полноценного комментирования у меня не хватало запаса английского. Не прошло и десяти минут, как в зале возник шумок недоумения.
Хэмфри кинулась спасать положение. Показ остановили.
– У нас мало времени. Давайте перейдем к рисованию.
Надя, готовившаяся во всей полноте изложить суть своей методики из шести блоков, начала свой рассказ.
– Пожалуйста, не надо много объяснять. Давайте сделаем что-то практически, – попросила Хэмфри.
– Но мы приехали за тридевять земель не для того, чтобы заниматься фокусами. Я хочу говорить с профессионалами серьезно и по существу, – возразила Надя.
– Научите их ставить точки!
– Что значит ставить точки? – не поняли мы.
– Ну, как вы с детьми украшали пустые фигуры.
Я догадался:
– Предлагается провести занятие по декорированию, как в школе.
– И все? – от разочарования Надя готова была повернуться и покинуть аудиторию.
– У нас нет выбора, остался всего час, у людей запланированы другие дела, – сказал я.
Надя, преодолев свои амбиции, кратко ознакомила с принципами декорирования и предложила учителям поучаствовать в выполнении коллективного задания. Дальше все пошло как по писаному, взрослый энтузиазм отличался от детского лишь меньшей толкотней и большей изощренностью проработки деталей.
После группового тренинга каждый занялся индивидуальным шедевром. В завершении учителя вышли со своими творениями к доске. Их лица выражали полный восторг: они не представляли, что за такое короткое время можно создать по-настоящему выставочную работу. Жаль, что в той общей эйфории мы не сделали фотографий.
– Вы умеете быть flexible and creative – гибкими и креативными, – похвалила нас Хэмфри.
Несмотря на то, что задуманное (познакомить с основами методики) осуществить не удалось, мы тоже были довольны. Кажется, мы потихоньку начали привыкать к другому образу мышления и темпу мировосприятия.
Но на этом сюжет не закончился. Недели через две в одной из школ мы, войдя в класс, увидели на стене детские работы: оборванный край бумаги, использование соли в качестве живописного эффекта и черное паспарту… Не удивительно, что Надя испытала настоящий шок: все это она считала своим ноу-хау при создании цикла «Знаки зодиака».
Трудно сказать, сколько бы мы стояли столь ошарашенными, если бы не подошла учительница.
– Ну, как вам? – улыбаясь, спросила она. – Я была на вашем семинаре. Мне понравился необычный прием, и я решила его использовать с детьми на уроке.
К этому случаю мы возвращались в своих размышлениях, сравнивая две системы образования. Каждый год в Джамбуле Детско-юношеский центр (Дворец пионеров), где много лет работали Надя и Люба, проводил недельные областные семинары для преподавателей изо. На них подробно излагалась методика, проводились мастер-классы, круглые столы, и каждый раз педагоги Центра ждали, что на следующий год на областную выставку районы привезут великолепные работы. Но подходило время выставки, а привозились за редким исключением горы бесцветных, невыразительных поделок, и возникало понимание, что все усилия в очередной раз ушли в какие-то пески.
Здесь же, в американской ситуации, оказалось достаточно одного часового занятия, одного взгляда на образцы, чтобы учитель смог создать нечто аналогичное у себя в классе.
Справедливости ради, обвинять казахстанских педагогов трудно, потому что они, особенно в сельской глубинке, работали в условиях выживания: кружки и студии были бесплатные, финансировались они соответственно, что убивало всякий стимул к поиску и применению интересных материалов, техник, поскольку средств на реализацию задумок просто не было. Казахстанский учитель порою довольствовался тем, что ребенок хоть что-то нарисует цветным карандашом на листочке в клеточку.
Американская школа проблем дефицита материалов не знала. Мы с большими глазами и болью в сердце наблюдали, как дети на занятиях наваливают на палитры горы красок, используя десятую часть, а потом спокойно смывают остаток в раковину. Может, отчасти и поэтому американцы легко переимчивы – у них всегда было право на безнаказанную трату материалов, а, значит, и право на эксперимент.
Понравилась нам и оперативная свобода американского учителя: он должен выполнить обязательный минимум, а в остальном у него развязаны руки для собственного выбора, при этом никаких тотальных проверок и изнурительной отчетности.
Американцы на лету схватывают внешнее. Плохо это или хорошо? С одной стороны, хорошо, поскольку приводит к быстрому и эффектному результату. Отсюда столь популярны пособия типа рисуем как Матисс, как Ван-Гог и т. д. (к сожалению, перекочевавшие и на постсоветское педагогическое пространство). Но творческую личность, художника в широком смысле этого слова только на использовании внешних эффектов не вырастить. Как выразился писатель-сатирик Андрей Кнышев: «В искусстве шел по стопам великих, поэтому следов не оставил». И это хорошо понимала наша творческая группа. Мы стремились дать детям в руки надежные инструменты, с помощью которых учащиеся смогли бы выражать свои собственные чувства и мысли, а также учиться «читать» шедевры мировой изобразительной культуры.
Работая в США, мы еще не знали, что через год в Казахстане Фонд Сорос-Казахстан объявит конкурс по созданию учебно-методических пособий в рамках программы «Обновление гуманитарного образования» в РК, и Надежда, участвуя в нем, станет победителем. А еще через два года в Алма-Ате в издательстве «Өнер» выйдет книжка с подробным изложением «Метода Рауповой». Несмотря на скромный вид, издание давно стало раритетом и пользуется заслуженным доверием среди профессионалов. Да, кстати, к тому времени Надя уже взяла мою фамилию, оставив себе девичью в качестве творческого псевдонима.
(Продолжение следует)
Александр ЗАГРИБЕЛЬНЫЙ
* Начало в № 4, 2020 и № 1, 2021.
АННОТАЦИЯ
Александр Загрибельныйдың «Біз Америкаға қалай үйреттік және ол бізге қалай үйретті» атты кітабының тарауларының үшінші бөлімі қазақстандық суретші-педагогтердің АҚШ-тағы табысты жұмысы, екі мәдениетті өзара байыту және заманауи қазақстандық шығармашылық пәндерді оқытудағы проблемалар туралы әңгімесін жалғастырады.